В рамках проведения научно-мемориального похода «Карская экспедиция – 2015», Регионального проекта «Карские экспедиции» состоялась поисковая экспедиция на остров Белый. Она была наполнена наукой и мистикой, радостью от удач и горечью от сопереживания, тяжелейшей работой в окружении белых медведей под проливными дождями и штормовыми ветрами и минутами умиротворения в часовне или отдыхом в бане на берегу Карского моря. Эта экспедиция навсегда останется в сердцах её участников.
Знаковая как для участников, так и для всего Ямала экспедиции имела своей целью поиск и идентификацию останков участников конвоя БД-5, выброшенных в конце августе 1944 г. на берег в небольшом деревянном судне – кунгасе. Этот кунгас был обнаружен с гидросамолёта и отмечен на карте-схеме полёта самолёта Н-339 29 августа того же года. По истечении нескольких дней на остров прибыла похоронная команда, которая захоронила тела, обнаруженные в кунгасе.
Отчёта о захоронении исследователям выявить не удалось, неизвестен и состав похоронной команды. Известно только, что могилы (братские, две или более) были сооружены недалеко от кунгаса, в зоне прибоя спустя несколько дней после обнаружения. Благодаря пояснительной записке к паспорту и отчёту метеостанции о. Белый за 1946-47 гг., найденной и опубликованной Фёдором Романенко[1], мы знаем, что метеорологи с метеостанции острова Белый в 1946 году не обнаружили могил. Начальник метеостанции Снегирёв (имя не известно) пишет в отчёте: «В середине Августа 1947 г. Я и трое товарищей посетили могилы и не нашли их сначала. Затем нашли два скелета в разных местах, затем руку и ногу. Скелеты и части их были друг от друга на расстоянии от 20 до 60 метров, а от могил были более чем на 100 метров». Далее метеоролог приводит более неприятную и пугающую простого читателя картину обнаружения останков, которую мы публиковать не будем. Тогда, в августе 1947 года, сотрудники собрали по всему берегу останки и погребли их в братской могиле, перекрытой плавником (брёвнами, выброшенными морем на берег) скреплённым металлическими скобами. Ввиду фрагментарности останков метеорологам не удалось даже указать точное количество останков. В отчёте фигурирует цифра «11-12 человек».
Именно деревянный саркофаг могилы и металлические скобы оставляли надежду на обнаружение неизвестных участников конвоя БД-5. Во-первых, саркофаг мог какое-то время сопротивляться размыву приливными и штормовыми волнами. Во-вторых, металлические скобы могли быть обнаружены имеющимся металлоискателем на глубине не менее 50 см.
Во многом, работы поискового отряда, стали уникальными:
- По научному подходу к поисковой деятельности, были привлечены специалисты археологи, поисковики, геоинженер, судмедэксперт, каждый из которых профессионально сделал свою часть работы.
- По региональному охвату участников. В отряд вошли поисковики и специалисты из Салехарда, Ноябрьска, Омска, Новосибирска, Новоуральска, Севастополя и Москвы.
- По степени участия региональной власти. Пожалуй, сложно представить какую-нибудь другую поисковую экспедицию в России, которой бы так активно помогало Правительство. Отряд был обеспечен всем необходимым, что и позволило достичь успеха.
- По сложности проведения работ. Когда приходится работать в вечной мерзлоте, заливаемой морской водой, под дождём и ветром, с постоянной оглядкой на белых медведей.
- По географической широте. В условиях побережья морей Северного ледовитого океана, удавалось обнаружить останки только однажды (не считая случайных находок). На Земле Франца Иосифа экспедиция «По следам двух капитанов» под руководством Олега Продана в 2010 году обнаружила следы и останки одного из участников береговой партии группы Альбанова– экипажа «Святой Анны» российской полярной экспедицией под руководством Г.Л. Брусилова пропавшей без вести в 1914 году.
***
Для проведения поисковых работ в сложных условиях арктического побережья был создан поисковый отряд «Карские экспедиции», вошедший в состав ООД «Поисковое движение России».
Соучредителями отряда выступили Некоммерческое партнёрство «Российский центр освоения Арктики» в лице Владимира Пушкарёва, Сергей Шулинин и автор этих строк – Александр Шлюшинский. Огромную координирующую роль в создании отряда и проведении экспедиции сыграл Департамент науки и инноваций ЯНАО и лично директор департамента – Алексей Титовский.
Перед нашим отрядом стояла высокая цель – увековечивание памяти участников конвоя БД-5. Для её достижения мы решали задачи: 1. Найти останки участников конвоя БД-5; 2. Провести эксгумацию останков; 3. Выполнить работы для опознания останков; 4. Захоронить их с заслуженными почестями; 5. Раскопать и идентифицировать деревянное судно конвоя БД-5.
В отряд вошли опытные и проверенные специалисты. Заместителем командира отряда был назначен Сергей Качан – руководитель сводного поискового отряда «Ямал», сотрудник Регионального центра патриотического воспитания (г. Ноябрьск). Его компетенция распространялась не только на полевые поисковые работы, но и на документальную подготовку экспедиции и непосредственное оформление результатов работ. Сергей внёс значительный вклад в успех всей экспедиции, так как ему можно было доверить и поручить любой фронт работ.
Поисковое движение так же представлял Дмитрий Голиков, боец отряда «Ямальский плацдарм» - сотрудник департамента международных и внешнеэкономических связей автономного округа Дмитрий Голиков.
Алексей Леонтьев из закрытого города Новоуральск имел за плечами не только поисковые экспедиции, но и опыт работ в археологических экспедициях. Я хорошо знал его уже несколько лет и мог доверять ему в любой ситуации.
После возвращения Крыма в Россию, было важно пригласить в проект коллег из Севастополя. По моей просьбе, руководитель Севастопольского объединения поисковых отрядов «Долг» Марина Гавриленко направила двух опытных поисковиков: Кадукова Алексея и Сергея Наталевич.
Археологом, помимо меня был и мой друг из Омска Матвеев Алексей – кандидат исторических наук, заместитель директора БУК «Омский областной музей изобразительных искусств имени М.А. Врубеля», заместитель руководителя регионального отделения РГО.
Специальный корреспондент и автор программ ОГТРК «Ямал-Регион» Илья Дерюшев, не только писал видеолетопись отряда, отправлял новостные сюжеты, готовил документальный фильм, но и помогал чем мог. Не брезговал в свободные минуты взять в руки лопату или натопить баньку к нашему возвращению, если по необходимости оставался в лагере.
Фотофиксацией рабочего процесса занимался фотограф Егоров Максим из г. Ноябрьск – член РГО. Конечно, мозолей от лопаты ему тоже не удалось избежать. К сожалению, в самый ответственный момент, во время эксгумации, он заболел и качество рабочих фотографий с раскопа могло бы быть и лучше, так как мне приходилось одновременно работать в раскопе руками, фотографировать и вести протокол.
Единственной женщиной в нашем отряде была Ирина Плетянова. В проекте «Карских экспедиций» она с 2009 года, занималась поиском информации о родственниках участников конвоя БД-5. По основной должности она судмедэксперт ФГБУ «Российский центр судебно-медицинской экспертизы» Минздрава РФ. Имеет опыт работ по крупнейшим катастрофам и терактам в России последних 10 лет.
Ирина не смогла принять участие в экспедиции с первого дня, так как остров Белый является для ненцев священной территорией, женщинам там быть не положено. Конечно до Ирины на метеостанции работало много женщин. Но это не предавалось огласке по округу. Во-вторых, на острове гуляют голодные медведи и подвергать женщину опасности никто не хотел. В-третьих, на острове работали только мужчины, рабочие Российского Центра освоения Арктики на обеспечении лагеря и подготовке металлолома к вывозке, экологическая экспедиция из более 20 парней и поисковый отряд. Отдельные бытовые условия для женщин отсутствовали.
Существовала договорённость, что Ирину Плетянову направят на остров только в том случае если мы найдём останки. При этом, по согласованию с Ириной Плетяновой и следователем Следственного управления СК РФ по Ямальскому району, на чьей территории находится остров, мы не могли проводить эксгумацию без судмедэксперта.
На остров мы вылетели 19 июля вместе с Заместителем губернатора Александром Мажаровым, директором Департамента науки и инноваций, директором НП «Российский Центр освоения Арктики» Владимиром Пушкарёвым. После техники безопасности мы заселились и обустроились, а на утро выдвинулись на поиск. Ежедневно мы переправлялись через протоку и далее на ТРЭКОЛе добирались до мыса Рогозина.
Источниками для поиска захоронения, выполненного в 1947 году метеорологами полярной станции острова Белый являлась пояснительная записка к отчёту и паспорту метеостанции за 1946-47 годы, а также картографический материал.
Отправной точкой поиска являлся кунгас. Данное судно было отмечено на карте пилотов самолёта Н-339, выполнявших поиск пропавших людей с п/х Марина Раскова 29 августа 1944 года. На северо-востоке от мыса Рогозина стоит метка «кунгас залит водой».
Во время поиска останков на острове применялись различные доступные методики, отрабатывались возможные версии.
Для начала, было проведено самое простое и быстрое обследование - визуальный осмотр, позволяющий в кратчайшие сроки обследовать большие площади. В ходе визуального осмотра прочёсывался морской пляж от мыса Рагозина на юго-западе до протоки на северо-востоке и в глубь острова на 1,4 км до ручья, за который перенести останки в 1947 году не было возможности. Отрабатывались все подозрительные места, намеченные при изучении космических снимков высокого разрешения, все возвышенности. Планировалось обнаружить детали деревянного креста, установленного в 1951 году либо обнажённую конструкцию захоронения. Перспективные места подвергались инструментальному исследованию металлоискателем и щупом и шурфовке – раскопом 1х1 метр изучался слой грунта до мерзлоты. В ходе поиска участники отряда использовали металлические щупы, с помощью которых почва пронзалась через каждые 0,5 м на максимальную глубину (до уровня мерзлоты 0,5-0,8 м) в надежде натолкнуться на погребённую конструкцию или останки. Всё дерево, принесённое морем на обследованную территорию, осматривалось, на предмет конструктивных особенностей креста или наличия металлических скоб.
Исходя из описания захоронения, выполненного в 1947 году: «… сделана могила и обложена плавником (ствол дерева, выброшенный морем на берег). Туда завёрнутые в брезент положены останки погибших. Сверху наложен накат из плавника скреплённый скобами и всё это засыпано песком», был применён грунтовый металлоискатель. В нашем случае это был Minelab SAFARI. С его помощью мы рассчитывали обнаружить металлические скобы, скреплявшие брёвна в погребении, описанные метеорологами, а также мелкие металлические предметы (монеты, пуговицы), которые могли выпасть или оторваться в первой могиле, в ходе переноса останков или осквернения могилы хищными животными и птицами. Обследование на первом этапе проводилось вокруг кунгаса в радиусе 50 метров, затем в наиболее перспективных точках, далее, при отсутствии результата перешли на работу по выделенному полигону со сплошным покрытием вдоль морского побережья от кунгаса в сторону мыса Рогозина.
Так же в рамках инструментального поиска деревянной конструкции под толщей песка, наши бойцом, геоинженером из Новосибирска Ильёй Шапаренко, была использована аппаратура электромагнитного профилирования АЭМП-14 выпускаемого КБ “Электрометрии” совместно с ИНГГ СО РАН. Реализованная в аппаратуре схема позволяет измерять распределение кажущегося удельного электрического сопротивления в грунте на глубине до 10 м. Наилучшие результаты прибор показывает в проводящих средах. Также хорошей мишенью являются более проводящие объекты в менее проводящем грунте.
После того, как сплошной визуальный осмотр с точечной инструментальной проверкой и шурфовкой не дал результатов, для определения перспективных полигонов поиска захоронения было выработано и проверено несколько версий вероятного местонахождения искомого объекта:
Версия 1. В глубине острова, на сухом месте.
Основной версией местонахождения захоронения было расположение могилы вдали от моря на возвышенности, в месте, обозначенном на некоторых картах.
Согласно отчёта метеорологов, в котором описывался процесс захоронения, они отнесли останки «за черту наибольшего прибоя, самых сильных штормов». Территория морского пляжа простирается в месте нахождения МДС на 650 м вглубь острова. Именно в этом месте, на некоторых картах (Приложение, карта), а также на ресурсе Wikimapia обозначена могила. Далее до протоки идёт сырая тундра, насыщенная лужами с солёной морской водой.
Тщательный визуальный осмотр, работа с щупом, металлоискателем, АЭМП-14 и многократная шурфовка не принесли результатов. Обследовались не только относительно сухие участки, но с помощью металлоискателя и щупов проверялись так же лужи (небольшие озера) в районе предполагаемого места нахождения могилы, отмеченного на картах.
В ходе визуального осмотра, в 400 метрах на юго-запад, от места, обозначенного на картах, в координатах N73°23'02,43" и E70°04'42,90"была обнаружена пологая песчаная возвышенность. Это было наиболее перспективное место, так как оно значительно выделялось в ландшафте и имело вероятно антропогенный характер. Инструментальное обследование и выполнение трёх шурфов на территории возвышенности не принесли результатов. Было решено объединить шурфы в единый раскоп размерами 5х6 м. Выбрав раскоп на глубину 1,2 м. до мерзлоты следов захоронения обнаружить не удалось.
Версия 2. Недалеко от кунгаса.
После отработки первой версии отряд сосредоточился на следующей. Исходя из следующих соображений:
Исходя из этого, было предположено, что захоронение находится недалеко от кунгаса, в радиусе 200 м. Проведя инструментальное обследование данной территории при помощи металлоискателя, следов захоронения обнаружить не удалось.
Версия 3. Не плавник к останкам, а останки к плавнику.
Учитывая описание захоронения, «сделана могила и обложена по стенам плавником … Сверху наложен накат из плавника …», при сооружении могилы было использовано достаточное количество плавника. Плавник находится в сыром состоянии и обладает значительным весом. Для сооружения могилы, по расчётам, могло понадобится от 15 до 20 брёвен. Учитывая вес полуразложившихся останков и сырых брёвен, наименее трудозатратно было переместить останки к брёвнам, а не наоборот.
Наибольшее скопление плавника на 2015 г. сосредотачивалось на юго-западе от могилы. Местность в указанном направлении несколько возвышалась над остальной территорией, что также могло служить дополнительным стимулом сооружать могилу именно там.
В результате визуального и инструментального обследования территории, в том числе подозрительной конструкции расположенной по координатам N73°22'49,81" и E70°01'21,25", захоронение выявлено не было.
Но к счастью, 21 июля, возвращаясь с отработки этой версии, поисковик из Севастополя – Сергей Наталевич, в 280 м от кунгаса по магнитному азимуту 221° с металлоискателем «нащупал» на глубине 0,15 м монету - 5 копеек 1941 года. После этой находки, полигон для работы с металлоискателем был значительно расширен в сторону мыса Рогозина.
Это вскоре принесло свои результаты. Были обнаружены в общей численности 20 монет от 3 до 20 копеек выпуском с 1931 по 1942 гг., пуговицы от морского бушлата, детали от перочинных ножей, ножны от штык-ножа, патроны 7,62 мм от пистолета ТТ. Все находки были обнаружены на глубинах от 0 до 30 см.
Версия 4. На фотографии кунгаса 1951 года на горизонте стоит крест.
На имеющейся в нашем распоряжении копии фотографии кунгаса, сделанной в 1951 году, вдали, на горизонте, видно тёмное вертикальное пятно. Изначально, исходя из местоположения кунгаса, его ориентации относительно берега, было сделано предположение, что это маяк на метеостанции. В ходе детального рассмотрения фотографий с 1951 года, на которых изображён крест и кунгас, возникла версия, что пятно на горизонте может являться крестом установленном на могиле. 24 июля, в результате геометрических вычислений был определён азимут объекта. Дополнительно была добавлена погрешность 10° в обе стороны. Дальность была определена исходя из присутствующих на фотографии объектов: креста (толщина бруса) и багра (наконечник, диаметр деревянной части) на отметке 400 м. Таким образом, у нас получился сектор равный 20°, интересующий нас полигон в данном секторе был ограничен радиусами 300 м и 500 м от кунгаса.
На завершающем этапе разметки сектора, в ходе параллельно проводившихся работ по сплошному обследованию территории юго-западнее куншаса, было обнаружено захоронение. Оно располагалось за рамками сектора, западнее, ближе к морю.
Обнаружение захоронения.
24 июля, при работе на отмеченном полигоне, по координатам N73°23'17,46" и E70°03'41,46" Сергеем Наталевичем был получен сигнал о крупном предмете из чёрного металла. В результате небольшого раскопа, на глубине 0,15 м, были обнаружены крупные, кованные скобы, расположенные поверх двух брёвен. Так как в этот момент я находился рядом, увидев скобы в брёвнах почувствовал, что мы достигли того, к чему стремились.
При дальнейшей выборке грунта, силами Дмитрия Голикова, Сергея Качана и Алексея Кадукова, был обнаружен череп человека, находящийся западнее брёвен и трубчатые кости восточнее.
До прибытия судмедэксперта все силы были переброшены на раскопки кунгаса.
Кунгас на мысе Рагозина был обнаружен предположительно в 2012 году сотрудниками ООО «Ямальская экологическая экспедиция». В 2013 году, волонтёры-экологи предприняли попытку выкопать его. Прибывающая в раскоп вода не позволила продолжить работу. Фотографии, сделанные после раскопок волонтёров, позволили идентифицировать судно как то, которое изображено на фотографии 1951 года.
Работы по раскопкам кунгаса осложнялись регулярным наполнением раскопа водой из водоносных слоёв почвы, представляющих собой морской песчаный пляж. Откачка воды производилась дренажным насосом. После достижения глубины раскопа 0,7 м дренажный насос непрерывно откачивал воду, поступившую за ночь, не менее 4 часов. На глубине 0,8 м мы натолкнулись на вечную мерзлоту, преодолевать которую удавалось по 5-10 см за рабочий день. Больше не успевало оттаять.
В результате проведённых работ было перемещено около 120 м3 песка. Это позволило открыть детали судна от бортов до палубы. Длинна судна составила 13 м, наибольшая ширина по 9-му шпангоуту 2,5 м, высота бортов от палубы 1,3 м. Внешняя и внутренняя обшивка судна крепилась к шпангоутам при помощи кованных гвоздей. Несущие детали скреплялись между собой при помощи стальных шпилек с резьбой, на которые накручивались гайки кустарного производства разных размеров, как из стали, так и из латуни. На кунгасе присутствовали основания двух мачт. Передняя располагалась в 1,5 м от носа, была срублена выше уровня бортов на 40 см.
К сожалению, в течение 71 года пребывания на берегу судна, в дереве произошли необратимые процессы разрушения. Прежде всего, негативный характер оказало многократное промерзание древесины, в ходе которого насыщенные водой клетки дерева разрушались вследствие расширения.
Некоторые детали судна отсутствовали на месте. Возможно, они были использованы для костра в кунгасе или позже, охотниками.
После очистки кунгаса от песка стало очевидно, что более половины деталей судна сохранить не удастся ни при каких условиях, так как они полностью разрушены. Состояние оставшихся деталей было от удовлетворительного до плохого.
Было принято решение попытаться сделать 3D модель кунгаса изнутри и снять детали, имеющие наилучшую сохранность. Детали кунгаса были помещены в вагончик, находившейся возле кунгаса, который планировалось доставить в Салехард. В 2016 году, за день до приезда исследователей вагончик освободили, детали были вынесены, и складированы под ним. Разыгравшийся на следующий день шторм унёс их в море.
Эксгумация останков началась 2 августа, после прибытия в район работ члена поискового отряда Ирины Плетяновой, врача-судмедэксперта отдела сложных и повторных комиссионных экспертиз ФГБУ «Российский центр судебно-медицинской экспертизы» Минздрава России. Ирина была уполномочена следственным отделом по Ямальскому району на проведение экспертизы захоронения и обнаруженных останков. Я, как командир отряда был уполномочен на проведение осмотра места происшествия, ведение протокола и опрос свидетелей обнаружения. Эксгумация проводилась с 2 по 7 августа. 8 августа произведён контрольный прокоп дна раскопа до мерзлоты (дополнительно на 0,2-0,3 м), а также, рекультивация раскопа.
С одной стороны, эксгумация - была наиболее сложной работой. Нужно было торопиться, максимально использовать археологические методы раскопок, вести документацию поискового движения России, процессуальные документы, фиксировать положение всех останков. Раскоп постоянно пополнялся водой, так как находился в непосредственной близости от уреза воды, сильный ветер гнал песок по берегу и задувал глаза, в раскопе стоял устойчивый запах органики. Кроме того, постоянно нужно было следить за белыми медведями. После эксгумации останки были подготовлены для вывоза в лагерь и передачи на экспертизу судмедэксперту.
Исследование останков проводилось в непосредственной близости от метеостанции. На первом этапе исследования, были выложены кости скелеты, в составе, который достоверно можно было отнести к останкам одного Объекта. (Приложение). Отдельно были разложены кости конечностей, которые были извлечены из раскопа раздельно от черепа и позвоночного столба, то есть отсутствовала уверенная принадлежность к определённому объекту. Такие кости, вероятно, были собраны метеорологами по пляжу, после разорения первого захоронения животными. Скелеты выкладывались в анатомическом порядке.
На втором этапе, по имеющимся конечностям подбирались недостающие, обнаруженные вне скелетов. Прежде всего обращалось внимание на возрастные особенности кости, её размер. Подобранные кости конечностей соответствовали друг другу как зеркальные по рельефу и форме. Иногда кости правой руки были длиннее костей левой на 2-3 мм, но по другим характеристикам полностью были идентичны.
Несмотря на то, что нами было обнаружено 12 черепов, 12 комплектов таза, 24 плечевых, 24 локтевых, 24 бедренных и 24 берцовых кости, останки принадлежали 13 участникам конвоя БД-5. Тщательная проверка выявила, что у останков двух человек отсутствовало по одной ноге, при этом достоверно формировался комплект из двух тазовых и двух берцовых костей без таза.
На третьем этапе была проведена фотофиксация останков, разложенных на баннере.
На четвёртом этапе было проведено крайнеометрическое исследования черепов по 25 параметрам, крайнеоскопическое исследование черепа по гендерной принадлежности, выполнены одонтограммы, проведены остеометрические исследования плечевых и бедренных костей. Проведена фотофиксация отдельных костей скелета и суставов.
На пятом этапе была проведена фотофиксация черепов с целью создания 3D моделей, для реконструкции лица погибших и сличении с личными фотографиями.
Формирование 3D моделей черепов осуществлялось в программе AgisoftPhotoScanProfessional.
На шестом этапе проведено заполнение протокола эксгумации и антропологической карты по каждому из 13 останков.
На седьмом этапе были отобраны пробы ДНК с правой плечевой кости, правой бедренной кости и зуба каждого скелета. Пробы завёрнуты в бумагу, подписаны и упакованы в герметичные полиэтиленовые пакеты. Все пробы переданы в отдел криминалистики Следственное управление Следственного комитета РФ по ЯНАО для проведения экспертизы в Главном управлении криминалистики СК РФ.
18 августа, после отпевания в часовне острова Белый и отдания воинских почестей – в виде троекратного залпа, в присутствии Губернатора ЯНАО - Дмитрия Кобылкина и других почётных гостей останки обнаруженных участников конвоя БД-5 были захоронены в индивидуальных гробах в братской могиле.
В ходе проведения экспедиции поисковым отрядом «Карские экспедиции» были выполнены все поставленные задачи и достигнута основная цель. При этом, успешное выполнение поставленных задач стало возможно только благодаря слаженной работе большого коллектива из числа организаторов, учредителей и исполнителей.
[1] Романенко Ф.А. Ушедшие в вечность. ………